В
Московском государственном историко-этнографическом театре (МГИЭТ) в ноябре
произошли два значимых события.
В начале месяца театр принимал гостей на IV
Международном Фестивале театров фольклора «Русский остров». Показать свое
мастерство в историко-этнографическом жанре приехали: Государственный Дигорский
драматический театр (Северная Осетия – Алания, г. Владикавказ), Хакасский театр
драмы и этнической музыки «Читiген» (Республика Хакасия, г. Абакан), Воронежский государственный
институт искусств и фольклорный ансамбль «Воля» (г. Воронеж), Калмыцкий
национальный драматический театр им. Б. Басангова (Республика Калмыкия, г.
Элиста) и Мордовский национальный драматический театр (Республика Мордовия, г.
Саранск). На снимке: участники Круглого стола "Современный театр и Театр и национальные традиции".
Все театры
ярко демонстрировали историю, традиции, национальные обычаи, музыкальную
культуру и духовные особенности собственного народа.
Человеческая
жизнь предстала на этом Фестивале в драматических аспектах: борьба за
жизнь(«Таштокойсэ», Мордовия), за власть (Ойраты мои, ойраты», Калмыкия), за
богатство («Бата и его сыновья», Северная Осетия – Алания).
Воронежцы в
музыкальной форме от лица исполнительницы народных песен Анны Алексеевны
Булавкиной рассказали о жизни небольшого русского села Пчелиновка с 1943-го
по1970 год. В спектакле воспроизведены 19 уникальных старинных песен, показаны
подлинные костюмы.
Хакасская
«Легенда о хайджи «Ахол»» - увлекательная и поучительная сказка с горловым
пением, игрой на аутентичных музыкальных инструментах – заслуженно получила
Гран-при Фестиваля и, несомненно, понравилась зрителям. Необычное звучание
незнакомых инструментов и особенная манера пения завораживали, можно даже
сказать, вводили в транс.
Калмыки в
драме «Ойраты мои, ойраты…» поразили зрителей богатыми национальными костюмами
и показом народных традиций. Интересно, что у вроде бы отдаленных друг от друга
культур (где хакасы и где калмыки!) некоторые обычаи оказались идентичными.
Например, костюмы и ритуалы шаманов, складывание горок из камней перед
сражением, посыпание песка из руки в память о погибших и другие.
Театр
снабдил зрителей радио-наушниками, в которых звучал перевод на русский язык,
ведь все спектакли шли «на языке оригинала». Перевод немного отставал от
актерской речи, и таким образом, зрители могли ее слышать и оценить мастерство
игры актеров.
Значимость
Фестиваля состоит, по словам Михаила Мизюкова - художественного руководителя
МГИЭТ и Президента Фестиваля, - в том, что «в современном театральном мире это
выглядит сценическим авангардом и большой редкостью». Москвичи проявили
заметный интерес к этому событию.
В конце ноября МГИЭТ показал премьеру – водевиль Владимира Соллогуба «Сотрудники,
или чужим добром не наживешься» (Пословица в лицах). Незатейливо, немного
гротескно, слегка утрировано – определенно
в духе самого автора пьесы Владимира Соллогуба - и очень смешно. И при всем
этом спектакль не производит впечатления глупого фарса, в чем упрекали драматурга
его современники, в частности С.Т.
Аксаков, А.А. Григорьев, А.В. Дружинин.
Интеллигенция середины XIXвека (пьеса написана в 1851 году) остро
реагировала на ироническую оценку полемики славянофилов (персонаж - литератор
Вечеслав Олегович) и западников (персонаж - петербургский журналист Ухарев), не
одобряла высмеивание салонного остроумия и жеманства, пустоты любовных интриг.
Театр точно воспроизвел присущий XIX веку стиль водевилей, комизм ситуаций и
характеров, бытовые нелепицы и низкие нравы.
Актеры слегка переигрывали, но видимо, перед ними была
поставлена такая задача. Правда, Людмила Мокрова (Ольга Павловна) не доигрывала
ни в каком стиле. Порадовал классической игрой Дмитрий Колыго (Прохор,
плутоватый приказчик хозяина имения). Он воспринимался как реальный человек
своего положения и вызвал бурное одобрение зрителей.
Почему же МГИЭТ выбрал для постановки именно этот водевиль
малоизвестного в наши дни драматурга Владимира Соллогуба? Чем он интересен для
современного зрителя? Всего лишь возможностью отвлечься на полтора часа от
насущных проблем?
А, может быть, заметить явное сходство века минувшего с
нынешним в некоторых «вечных» темах? И вдруг послевкусием от просмотра
спектакля станет ощущение того, что не живем ли мы сами внутри водевиля, не являемся
ли одним из персонажей неизвестного нам автора?
