Ноябрь в МГИЭТе

В Московском государственном историко-этнографическом театре (МГИЭТ) в ноябре произошли два значимых события.

 В начале месяца театр принимал гостей на IV Международном Фестивале театров фольклора «Русский остров». Показать свое мастерство в историко-этнографическом жанре приехали: Государственный Дигорский драматический театр (Северная Осетия – Алания, г. Владикавказ), Хакасский театр драмы и этнической музыки «Читiген» (Республика Хакасия, г. Абакан), Воронежский государственный институт искусств и фольклорный ансамбль «Воля» (г. Воронеж), Калмыцкий национальный драматический театр им. Б. Басангова (Республика Калмыкия, г. Элиста) и Мордовский национальный драматический театр (Республика Мордовия, г. Саранск). На снимке: участники Круглого стола "Современный театр и Театр и национальные традиции".

Все театры ярко демонстрировали историю, традиции, национальные обычаи, музыкальную культуру и духовные особенности собственного народа. 

Человеческая жизнь предстала на этом Фестивале в драматических аспектах: борьба за жизнь(«Таштокойсэ», Мордовия), за власть (Ойраты мои, ойраты», Калмыкия), за богатство («Бата и его сыновья», Северная Осетия – Алания).

Воронежцы в музыкальной форме от лица исполнительницы народных песен Анны Алексеевны Булавкиной рассказали о жизни небольшого русского села Пчелиновка с 1943-го по1970 год. В спектакле воспроизведены 19 уникальных старинных песен, показаны подлинные костюмы.

Хакасская «Легенда о хайджи «Ахол»» - увлекательная и поучительная сказка с горловым пением, игрой на аутентичных музыкальных инструментах – заслуженно получила Гран-при Фестиваля и, несомненно, понравилась зрителям. Необычное звучание незнакомых инструментов и особенная манера пения завораживали, можно даже сказать, вводили в транс.

Калмыки в драме «Ойраты мои, ойраты…» поразили зрителей богатыми национальными костюмами и показом народных традиций. Интересно, что у вроде бы отдаленных друг от друга культур (где хакасы и где калмыки!) некоторые обычаи оказались идентичными. Например, костюмы и ритуалы шаманов, складывание горок из камней перед сражением, посыпание песка из руки в память о погибших и другие.

Театр снабдил зрителей радио-наушниками, в которых звучал перевод на русский язык, ведь все спектакли шли «на языке оригинала». Перевод немного отставал от актерской речи, и таким образом, зрители могли ее слышать и оценить мастерство игры актеров.

Значимость Фестиваля состоит, по словам Михаила Мизюкова - художественного руководителя МГИЭТ и Президента Фестиваля, - в том, что «в современном театральном мире это выглядит сценическим авангардом и большой редкостью». Москвичи проявили заметный интерес к этому событию.

В конце ноября МГИЭТ показал премьеру – водевиль Владимира Соллогуба «Сотрудники, или чужим добром не наживешься» (Пословица в лицах). Незатейливо, немного гротескно, слегка утрировано – определенно в духе самого автора пьесы Владимира Соллогуба - и очень смешно. И при всем этом спектакль не производит впечатления глупого фарса, в чем упрекали драматурга его современники, в частности С.Т. Аксаков, А.А. Григорьев, А.В. Дружинин.

Интеллигенция середины XIXвека (пьеса написана в 1851 году) остро реагировала на ироническую оценку полемики славянофилов (персонаж - литератор Вечеслав Олегович) и западников (персонаж - петербургский журналист Ухарев), не одобряла высмеивание салонного остроумия и жеманства, пустоты любовных интриг.

Театр точно воспроизвел присущий XIX веку стиль водевилей, комизм ситуаций и характеров, бытовые нелепицы и низкие нравы.

Актеры слегка переигрывали, но видимо, перед ними была поставлена такая задача. Правда, Людмила Мокрова (Ольга Павловна) не доигрывала ни в каком стиле. Порадовал классической игрой Дмитрий Колыго (Прохор, плутоватый приказчик хозяина имения). Он воспринимался как реальный человек своего положения и вызвал бурное одобрение зрителей.

Почему же МГИЭТ выбрал для постановки именно этот водевиль малоизвестного в наши дни драматурга Владимира Соллогуба? Чем он интересен для современного зрителя? Всего лишь возможностью отвлечься на полтора часа от насущных проблем? 

А, может быть, заметить явное сходство века минувшего с нынешним в некоторых «вечных» темах? И вдруг послевкусием от просмотра спектакля станет ощущение того, что не живем ли мы сами внутри водевиля, не являемся ли одним из персонажей неизвестного нам автора?